Профессор МГУ им М.В. Ломоносова о кризисе как о фантастической возможности для наблюдения и анализа за обществом, связями в экономике, умением людей адаптироваться
Нынешний кризис – это кризис сферы услуг крупных городов. Что произойдет с российским малым и средним бизнесом, с последним островом реальной конкуренции в стране? Он составляет ткань городов, служит основой их модернизации. Жизнь этого бизнеса и так непроста, а в условиях пандемии тем более. Сейчас он погибает. Погибает быстро без заметной поддержки со стороны государства.
Я ожидаю крайне неприятного для России явления – сжатия и без того не сильно развитого сервисного бизнеса в крупнейших городах страны, в региональных столицах.
Всего лишь отсрочка по налогам, по кредитам, которые потом придется выплачивать с накопившимися процентами, сохранение НДС – это похоже на издевательство. Первое, что нужно сделать, – в острой фазе кризиса освободить малый и средний бизнес от налогообложения и арендной платы на 2–3 месяца. У него нет сейчас дохода, не с чего платить арендодателям или государству. Простите ему обязательства, не отложите, а простите. Издержки банков компенсируйте за счет государства. Налоги на совокупный доход, которые платят самый малый бизнес и ИП, в Москве составляют 127 миллиардов рублей в год, а программа благоустройства в 2019 году – 334 миллиарда. Богатая столица могла бы простить эти налоги хотя бы на полгода, но почти всем другим регионам для этого нужна дополнительная помощь из федерального бюджета.
Если не снимут удавку в виде налогообложения и арендной платы, то бизнес не сможет сохранять кадры, выплачивать работникам минимальный оклад.
Второе, что нужно сделать, – ввести действительно упрощенную процедуру регистрации безработных на ближайшие три месяца, особо не проверяя заявителей. Пока на получение пособия по безработице могут рассчитывать только те, кто непрерывно работал в январе-феврале. Плюс в большинстве регионов необходимо личное присутствие заявителей в службах занятости. Бюрократические препоны никто не отменял.
Очевидно, что принятые сейчас очень ограниченные меры поддержки приведут к росту безработицы и резкой потере доходов у занятых в сфере рыночных услуг.
Положение пенсионеров и бюджетников – базового электората власти – если и ухудшится, то не сильно.
Адаптационные стратегии жителей крупнейших городов я пока не понимаю. На периферии (в малых городах и селах), которая сейчас тоже теряет доходы из-за сжатия неформального сектора занятости, усилится маргинализация населения. При этом там есть привычный способ выживания – ведение домашнего хозяйства (посадка картошки, закупка цыплят, поросят и др.). Закрепленный веками инстинкт спасения «на земле».
Если смотреть по отраслям, апрельский карантин не будет проблемой для продуктового ретейла, различных интернет-сервисов, частной медицины в сфере диагностики и анализов. Устойчивая ситуация – у предприятий АПК и пищевой промышленности. Импорт подорожает и будет вытесняться хорошими или плохими продуктами отечественного производства. Будет ли рост цен – увидим, но вероятность высока.
Индустриальный кризис скорее будет локальным – в тех отраслях, где резко падает спрос на российские товары, в том числе экспортные.
Например, на уголь в связи с резким сокращением спроса со стороны главных покупателей из Восточной Азии – Китая, Кореи и Японии. Ключевой угольный регион – Кемеровская область – сталкивался с такими проблемами и раньше, «рецепт» известен: неполная рабочая неделя, отпуска без сохранения содержания, чтобы не нарушать Трудовой кодекс. Вся российская промышленность прошла кризис 2009 года и понимает, как продержаться, не растеряв работников.
Нефтедобывающие компании столкнулись с проблемой избытка своих товаров на рынке. Отрасль нетрудоемкая, а с точки зрения доходности проблемы минимальные, бизнес прибыльный даже при 10 долларах за баррель. Ведь снижение цен на нефть приводит к сокращению налоговых платежей, прежде всего налога на добычу полезных ископаемых. Другое дело – где хранить нефть и кому продавать.
Производство и продажи у газовщиков пока сохраняются. Скорее всего, затормозятся новые крупные проекты по сжижению газа и газохимии. Сжиженный газ сильно подешевел, и такие проекты стали нерентабельными.
Для металлургов прогноз похуже. Спрос и цена на продукцию снижаются, металлы используются в строительстве, где начнется спад. И в автомобильной промышленности, которая еще не оправилась от спада в 2013–2015 годов.
В целом промышленность пройдет новый кризис легче. В этом отличие от кризиса 2009 года, когда основной удар пришелся именно на промышленность, особенно на металлургию и машиностроение. Безработица быстрее росла именно в индустрии.
Федеральные власти помогли тогда очень существенно, ведь удар пришелся на важный для нее электорат индустриальных городов. Также значительно увеличилась помощь регионам из федерального бюджета (на 29% в 2009 г.), уровень дотационности регионов вырос с 19 до 27%. В нынешней ситуации есть ощущение, что федеральные решения затягиваются, регионам будут помогать меньше и в случае крайней необходимости.
Губернаторам переданы полномочия по борьбе с коронавирусом в своих регионах, но региональные власти поставлены в сложную ситуацию, когда «денег нет, но вы держитесь» и держите население в ежовых рукавицах на карантине. Разумный баланс карантинных мер и поддержки экономики действительно трудно найти, но у губернаторов почти нет ресурсов и полномочий для поддержки бизнеса и населения. Значительные бюджетные средства на эти цели имеют только два-три субъекта РФ: Москва, Сахалинская область и, может быть, Ямало-Ненецкий АО. Полученное право вводить ограничения губернаторы использовали в меру своего разумения, во многих регионах – на всю катушку, принимая избыточно жесткие и вредные для экономики решения.
Хватит ли квалификации у губернаторов адекватно оценивать обстановку по мере распространения пандемии? Будут ли они закрывать крупные города – центры регионов РФ, где максимальные плотность и концентрация населения? Как они будут удерживать людей дома? Увидим.
Еще нужно учитывать региональную культуру. Одно дело – посадить москвичей на карантин, у них повышенное внимание к своему здоровью, в силу более высокого уровня образования есть понимание, что, пока ты здоров, ты конкурентоспособен на рынке труда и можешь больше зарабатывать. Другое – усадить людей в квартиры на Дальнем Востоке или в Сибири, сказав им: «Сидеть, молчать, бояться». Там народ более вольный, это потомки мигрантов, осваивавших новые земли. У них – выше уверенность, что «дальше Магадана не сошлют», и более наплевательское отношение к решениям властей («Идите вы все лесом, мне на рыбалку надо»).
Мне кажется, что карантин больше пяти-шести недель россияне не выдержат. Степень законопослушности даже москвичей будет медленно снижаться с приближением майских праздников. Чем теплее будет на улице, тем сложнее будет удерживать людей дома. Помимо погоды, ослаблению карантинной дисциплины может способствовать относительно невысокая смертность от вируса. Но про это никому ничего не известно.