Анализ крови по Bluetooth и виртуальные клиники

На первых этапах карьеры любого молодого врача интересуют очень активные виды деятельности. Я анестезиолог-реаниматолог по образованию, и меня в медицине всегда привлекал экстрим, нравилось быть в реанимационной, где от тебя зависит жизнь человека. Это иллюзия всесилия, всевластия такого: 25-летний анестезиолог входит в операционную – а там его ждут 50-летние хирурги, которые без него не справятся. Но со временем я понял, что этот экстрим – это прежде всего чья-то ошибка и плохое отношение самого человека к своему здоровью. И постепенно начал больше внимания уделять профилактической медицине.

Представьте, что вы очень добропорядочный водитель и свою машину вовремя ставите на профилактическое ТО. А когда вы этим не занимаетесь, у вас ломается машина, вы тратите в 10 раз больше на ее ремонт, а затем расслабляетесь и едете до следующей поломки. 98% граждан России живут по такому принципу: экстренно ремонтируют свой организм, как автомобиль, у реаниматологов, кардиологов и неврологов. Когда организм дает сбои, лишь 2% идут к медикам с профилактической целью, пока еще не развилось заболевание. И эта тенденция характерна для всего мира: даже в очень качественной немецкой системе здравоохранения только 17% интересуются своим здоровьем.

Для меня движение к профилактике было очень логичным: вся моя семья – и дети, и родители – спортсмены, активно занимающиеся физической культурой. Начиная с 8–9 лет, мы все были причислены к какому-то врачебно-физкультурному диспансеру, проходили обследования как спортсмены.

Мне всегда нравилась спортивная медицина – она про то же, что и профилактическая, про недопущение заболевания. Она занимается здоровыми людьми, когда вся система здравоохранения в стране делает акцент на лечение больных: медики подключаются, когда человек пришел в поликлинику или его привезли в стационар. Нет постоянного контакта между врачом и пациентом. А в спорте этот контакт есть: ты тренируешься, соревнуешься, чем-то заболеваешь, восстанавливаешься – с тобой все время на связи спортивный врач (необязательно твой личный – вашей команды, клуба, спортивной школы). В системе здравоохранения, как и в спорте последних лет, создается программа, которая не только ориентирует человека на здоровый образ жизни, но и помогает управлять его здоровьем через план профилактических осмотров и лабораторных тестов, подбор препаратов.

Есть отдельная отрасль, называется «Экономика здравоохранения». Один рубль, вложенный в человека для профилактики здоровья, экономит от 10 до 20 рублей, которые тратятся на лечение его болезни и его восстановление. Когда человек заболевает, например, пневмонией, надо купить антибиотики, поставить капельницу, положить его на койку в стационар – здравоохранение вкладывает в лечение каждого пациента большие деньги. А параллельно идут потери от того, что этот человек не создал какую-то продукцию, теряется объем валового национального продукта. Это чистая экономика. Но в регионах мы сталкиваемся с непониманием со стороны департаментов и министерств здравоохранения: финансирование спортивной медицины идет по остаточному принципу – люди не понимают, что они вкладывают в ту самую профилактику. А когда мы в свое время проанализировали две отрасли медицины, превентивную и спортивную, то выяснили, что технологии в них совпадают на 99%.

Для «Федерации спортивной медицины» приоритетной задачей последних лет было создание клиники превентивной и спортивной медицины. Она объединила передовые технологии диагностики и лечения, направленные на сохранение и укрепление как спортсменов, так и простых людей. Концепция, которую мы разрабатывали в течении трех лет, была реализована в рамках частного лечебного учреждения, потому что идеология этой клиники не нашла поддержки ни в бюджете, ни в Минздраве, ни в Минспорте (хотя я этим тоже занимался, но понял, что государство не готово к созданию реальных профилактических центров). Вложили инвесторы, которым была интересна постановка задачи и которые оценили перспективы такой клиники.

У людей, активно занимающихся своим здоровьем, больше шансов выжить в экстремальных условиях эпидемии, чем у тех, кто имеет хронические заболевания и при этом не ведет здорового образа жизни. Поэтому очень важно в рамках программы ЗОЖ заниматься физической культурой и лечебной физкультурой для профилактики преждевременной смерти.

В результате оптимизации системы здравоохранения в стране были закрыты инфекционные больницы (по данным Росстата, количестве коек для инфекционных больных в стране сократилось с 70 тысяч в 2010 году до 59 тысяч в 2018 году. – Прим. авт.), поэтому с началом пандемии многие существующие больницы пришлось трансформировать под «ковидные» центры, а также строить новые – фактически, восстанавливать те потерянные стационары, где должны лечиться больные с инфекционными заболеваниями. Но мы сохранили уникальную службу Росздравнадзор – это специалисты в области профилактики, мониторинга социальной среды и здоровья людей. Они могут предсказывать развитие тех или иных заболеваний, в том числе инфекционных. Это нас на начальных этапах спасло и позволило выстроить четкую систему диагностики, лечения и профилактики ковида.

Это была инфодемия – пандемия, помноженная на информационный шторм. На людей сваливалось много информации из разных источников. Например, на Первом канале и «России» показывали интервью с различными врачами, которые давали противоречивую информацию – и люди не понимали, как действовать. Информационный шторм приводил к увеличению заболеваемости прежде всего из-за понижения иммунитета: длительное время сохранялись стресс, чувство страха, изоляция в замкнутом пространстве, малоактивный образ жизни. Все это cделало организм более восприимчивым к этому вирусному заболеванию.

Мы все знаем, что ковид – вирусное заболевание. Говорят, что оно вошло в перечень тех заболеваний, с которыми мы будем жить. Но вирусы активизируются в определенные периоды: у нас есть сезонный грипп, сезонные ОРВИ. А тут оперативные штабы продолжают работать: в мае, в июне, в июле, в августе, в сентябре. Значит, это заболевание уже не сезонное. В этом большое отличие коронавируса.

На меня распространялись все ограничения, связанные с самоизоляцией, поэтому с середины марта пришлось управлять проектами из дома. В самоизоляции есть свои преимущества: не надо тратить время на дорогу, уменьшилось количество малонужных конференций, каких-то совещаний – за неделю мы решали вопросы, на обсуждение которых прежде уходило два месяца. Я освоил Zoom. Другие посмеются: «Это очень легко!» – но я знаю опытных преподавателей из Высшей школы образования, которым приходилось тратить много сил, чтобы удержать внимание аудитории в онлайне. Мы с коллегами по ассоциации разработали образовательные программы для тренеров и спортсменов по разным направлениям тренировочного процесса, для поддержания физической формы в условиях изоляции, а также проводили интернет-конференции и круглые столы.

В интернете множество сюжетов о том, как известные спортсмены продолжают тренироваться в условиях пандемии, иногда используя для этого самые смешные подсобные средства. Помните, как в Италии люди из соседних окон играли в теннис? Но несколько миллионов спортсменов и физкультурников в нашей стране начали терять мотивацию, которая привела их в спорт и позволила достичь результатов. Представляете: четыре месяца в замкнутом пространстве без соревнований, тренировок, постоянного контакта с коллегами, тренерами, а самое главное – без конкуренции. А ведь для спортсменов это смысл жизни.

Они ждали, когда можно будет вновь приступить к тренировкам. Утром я разговаривал с одной областью – там высокая заболеваемость, только первый этап отмены карантина, спортсмены могут выходить на улицы и тренироваться исключительно на открытых площадках. А в другом регионе все ограничения сняты, можно возвращаться в спортивные залы и начинать проводить соревнования без публики, но спортсмены раз в неделю должны проходить тест на ковид. Подобные рекомендации касаются также фитнес-залов, спортивных бассейнов и физкультурно-оздоровительных комплексов. Та же социальная дистанция, маски, перчатки, дезинфекция залов, термометрия при входе. Это уже профилактика – абсолютно правильный подход. А прямых ограничений в спортивном плане нет. Футболисты бегают без масок, потому что они не смогут дышать, если у них закрыты рот и нос, и не могут отворачиваться друг от друга во время борьбы за мяч.

Система трансформировалась. Спортсмены есть – болельщиков нет. Можно соревнования при таких условиях считать полноценными? Я вчера смотрел матч Открытого чемпионата США по теннису. Играл Даниил Медведев, наша восходящая звезда. Я его матчи обычно смотрю, а в этот раз через 15 минут выключил телевизор. Обычно Даниил играет очень красиво, и он не стал играть хуже, но изменилось восприятие этого яркого турнира. Медведев перестал играть на публику – то была его профессиональная деформация, и его нельзя за это ругать. Трибуны пустые, реакцию стадиона имитирует звук, и мотивация спортсмена все равно снижается, это чувствуется интуитивно. Пропала зрелищность – и матчи стало неинтересно смотреть.

Еще какое-то время продлится серьезное ограничение по допуску болельщиков на спортивные арены. Но если вакцинация пройдет успешно, это снимет напряжение в обществе и, в частности, в спорте. Спортсмены – привычные к профилактическим мерам: вылетая на турниры в страны с неблагоприятной эпидобстановкой, они получают предписания от Федерального медико-биологического агентства по профилактике, касающиеся прививок от тех или иных заболеваний. Спортсмены ведь бывают не только на стадионе, но еще в гостинице, в клубе, в транспорте, в ресторанах.

Развитие пандемии, рост числа заболевших заставили общество повернуться лицом к медицинским работникам. У нас хорошие врачи, но когда им отвели по 12 минут на прием пациента – это уже не про врачей. Профессор Боткин говорил, что на пациента должно быть минимум полтора часа. Если бы современному врачу дали полтора часа, да хотя бы 30 минут, он был бы почти Боткин.

Я представитель классической отечественной медицины, которая всегда отличалась высоким уровнем отношений «врач – пациент», умением клинически диагностировать заболевания, соблюдением принципов деонтологии, вниманием к мнению своих коллег. В Европе и Америке тем временем стало доминировать лечение специалистами узкого профиля. Там каждая третья медицинская консультация происходит в телемедицинском формате, и к врачу не ходят, если это не экстренная ситуация. В Америке уже существуют виртуальные клиники, где пациент может пообщаться с врачом в онлайне – вечером, утром или даже ночью, это уже их договоренности и финансовые отношения. А если что-то надо делать, то пациента направляют в диагностический центр, где проводят исследования, а затем врач формирует диагноз и тактику лечения.

Ежегодно появляются новые технологии дистанционной передачи биосигналов. Например, появился бескровный метод определения уровня глюкозы, лактата и гемоглобина, при этом врач получает все эти параметры посредством Bluetooth. И подобные приборы, позволяющие определять 10–12 маркеров состояния здоровья человека, появляются в мире регулярно. Мы с коллегами сейчас разрабатываем аппаратно-программный комплекс, который позволит определять параметры функционального состояния спортсмена и в онлайн-режиме передавать данные тренеру, чтобы тот мог оперативно корректировать тактику тренировки. Тенденция к развитию подобных технологий налицо, поэтому современный врач должен уметь оценивать все получаемые данные о пациенте, анализировать их и выбирать оптимальную смеху диагностики и лечения.