Пострадавшие от пандемии работники: ситуация в феврале

Снижение доли пострадавших от пандемии работников с 15% в декабре до 11% в феврале обусловлено падением с 14 до 8% доли жалующихся на более низкие, чем по пандемии, трудовые доходы. В феврале (впервые с августа) доля сообщивших о полной потере доходов составила менее 1%. Однако доля потерявших работу из-за пандемии, как и в предыдущие месяцы, составляет 2% от всех опрошенных.

Ситуация с доходами среди всего населения улучшилась: доля жалующихся на ухудшение материального положения снизилась с декабря по февраль на 3 п. п., до 35%. Однако в группе пострадавших от пандемии значимых изменений не произошло, и в феврале показатель составил 60%. Выше он был только в декабре – 61%.

Аналогичная тенденция – в ситуации со сбережениями. Среди всех опрошенных доля располагающих какими-либо накоплениями выросла с декабря с 33 до 38%, а среди пострадавших в пандемию работников она практически не изменилась и составила в феврале 28%. Доля выплачивающих кредит в этой группе, наоборот, повысилась с 48 до 53%, а среди населения в целом, пусть и пределах погрешности, упала (до 38%).

На графике приведены доли ответа «ухудшилось» на вопрос «Как изменилось материальное положение вашей семьи за последние 12 месяцев – улучшилось, осталось без изменений или ухудшилось?».

На графике приведены доли ответа «есть» на вопрос «А в принципе, сегодня у вас (вашей семьи) есть сбережения, денежный запас, который позволит вам (вашей семье) продержаться какое-то время, если вы лишитесь основного дохода, или такого запаса, сбережений нет?».

На графике приведены доли респондентов, назвавших какой-либо тип кредита или займа при ответе на вопрос «Сегодня у вас лично или у других членов вашей семьи есть какой-либо банковский, потребительский кредит или заем в микрофинансовой организации, по которому вам еще нужно выплачивать деньги, или кредитов нет?».

Значение Индекса потребительских настроений в группе пострадавших от пандемии работников с декабря повысилось на 2 пункта (до 72 пунктов), но все еще ниже, чем в августе – октябре. Среди всех опрошенных оно заметно выросло, только с декабря – на 8 пунктов (до 91 пункта), и в феврале оказалось самым высоким начиная c августа (когда были возобновлены квартирные вопросы).

Значения всех компонент ИПН по всем опрошенным с декабря заметно выросли (на 5–13 пунктов) и сейчас находятся на максимумах с августа. Среди пострадавших от пандемии работников ситуация менее оптимистичная. Только две компоненты продемонстрировали рост: индекс ожиданий изменения личного материального положения в ближайший год – на 5 пунктов (до 91 пункта), индекс оценки перспектив развития страны в ближайшие пять лет – на 7 пунктов (до 91 пункта). Последний показатель – единственный, который достиг максимума с августа. Хуже всего обстоят дела с индексом крупных покупок: он не только упал с декабря на 3 пункта (до 66 пунктов), но и находится на минимальном уровне с конца лета.

Индекс оценки перспектив развития страны в ближайший год (67 пунктов) и индекс оценки изменения личного материального положения за последний год (44 пункта) с декабря не изменились.

Динамика ответов на вопрос о стратегиях адаптации к экономической ситуации в группе пострадавших от пандемии работников более заметна, чем по населению в целом, причем изменения разнонаправленные.

Наиболее заметно, на 13 п. п., в выделенной группе с декабря выросла доля начавших искать более высокооплачиваемую работу, приработок, заниматься бизнесом (до 38%), что, видимо, обусловлено продолжающимся оживлением экономической деятельности. При этом по всем опрошенным показатель существенно не изменился (в феврале – 17%).

Пострадавшие от пандемии работники начали несколько активнее брать кредиты (рост на 5 п. п., до 11% от группы) и менее активно – в долг у знакомых (падение на 3 п. п., до 9%). По всем опрошенным данные показатели составляют 6 и 5% соответственно и значимо не изменились.

На 6 п. п. снизилась доля начавших покупать продукты впрок (до 9%), но и среди всего населения данный показатель также снизился (до 7%). Такое изменение, видимо, обусловлено окончанием новогодних праздников, в преддверии которых люди закупали продукты.

Начавших реже делать покупки, отказываться от некоторых продуктов питания, товаров, услуг, развлечений среди пострадавших от пандемии все так же заметно больше (29%), чем в целом по всем опрошенным (19%), существенных изменений по данному показателю не наблюдалось. Похожая ситуация – и в отношении стратегии трат на повседневные расходы ранее накопленных сбережений. Среди пострадавших от пандемии работников ее называют 15% опрошенных, по населению в целом – 11%. Оба показателя близки к декабрьским.

Единственное изменение, произошедшее одновременно в обеих группах, – снижение на 4 п. п. долей начавших покупать более дешевые продукты и товары. В феврале они составили 25% от всех опрошенных и 28% от пострадавших от пандемии работников.

________________

Источник данных: 90–94, 96-я волны опросов «Измерение инфляционных ожиданий и потребительских настроений на основе опросов населения», выполненных по заказу Банка России. Каждая волна: стандартизированный опрос населения 18+ (метод – интервью по месту жительства в режиме face-to-face). В каждом опросе – не менее 2000 респондентов, 105 населенных пунктов в 55 субъектах РФ. Статистическая погрешность не превышает 3,3%. 

В группу «пострадавшие от пандемии работники» вошли респонденты, которые при ответе на вопросы «Скажите, эпидемия коронавируса как-либо повлияла или никак не повлияла на ваши доходы от работы? И если повлияла, то как сейчас обстоят дела с вашей зарплатой?» выбрали вариант «Мне полностью перестали платить зарплату» или «Мне платят меньше, чем до эпидемии» либо при ответе на вопросы «Скажите, пожалуйста, вы потеряли работу из-за эпидемии коронавируса или не работаете по каким-то другим причинам? Или вы никогда не работали?» выбрали вариант «Из-за эпидемии».

Социально-демографический портрет пострадавших от пандемии работников представлен в предыдущем материале.