Принудительная вакцинация: почему «да»?

В статье «Индивидуальный выбор и коллективный иммунитет» мы писали об отношении россиян к обязательной вакцинации. Сейчас, когда ковидные ограничения вернулись почти в том же объеме, что и в начале эпидемии, мы решили подробнее изучить этот вопрос. Результаты опроса дают возможность посмотреть, от каких факторов, помимо социально-демографических, зависит отношение к идее обязательной прививочной кампании.

Отметим сразу, что ковид-диссиденты, то есть считающие коронавирус выдумкой (таких в выборке 8%), не отвечали на вопросы об отношении к обязательной вакцинации (как и на бóльшую часть вопросов анкеты). Их позиция интуитивно понятна: было бы странно предположить, что люди, которые не верят в коронавирус, по каким-то причинам будут одобрительно относиться к вакцинации. Причислим ковид-диссидентов к тем, кто эту идею не одобряет. И тогда мы видим, что вопрос об отношении к обязательной вакцинации раскалывает выборку (как и общество?) пополам: 47% опрошенных относятся к этой идее скорее положительно и столько же – скорее отрицательно.

Число тех, кто затруднился ответить, невелико, что в очередной раз показывает: позиции по этому вопросу сформировались и, как мы увидим дальше, пересмотру не подлежат.

Цифры повторяют распределение в октябре. За прошедшее время ни одной из групп – ни сторонникам, ни противникам обязательной вакцинации – не удалось переманить на свою сторону сколько-нибудь заметную долю граждан. При этом эпидемиологическая ситуация стремительно ухудшается, что, казалось бы, должно увеличить число тех, кто выступает за радикальные меры, включая прямое принуждение к прививке от COVID-19. Однако доли сторонников и противников этого решения остаются неизменными, что сигнализирует о высокой устойчивости общественного мнения в этом вопросе и его малой подверженности конъюнктуре момента.

Возможно, рассмотрев подробнее портреты одобряющих и не одобряющих обязательную вакцинацию, мы лучше поймем, что скрывается за этими неменяющимися цифрами – и позициями.

Сначала назовем фактор, который не влияет на отношение к возможному введению обязательной вакцинации, – это пол респондентов.

На первый взгляд может показаться, что и общая оценка состояния здоровья на отношение к этой мере не влияет, разве что люди с плохим здоровьем поддерживают ее несколько реже остальных. Однако довольно сильно влияет на распределение мнений наличие или отсутствие хронических заболеваний. Так, среди тех, кому хронические заболевания осложняют жизнь, доля приветствующих идею обязательной вакцинации на 6 п. п. выше средней, а не одобряющих ее – на 5 п. п. ниже.

При этом среди людей с осложняющими жизнь хроническими заболеваниями больше непривитых от коронавируса: среди них вакцинировались 33%, что на 10 п. п. ниже среднего показателя по выборке, а не вакцинировались 60%, на 11 п. п. выше среднего.

Первоначально такая ситуация может показаться парадоксальной: почему люди, которые реже других вакцинируются, чаще положительно относятся к идее обязательной вакцинации всех граждан? Но скрытая за цифрами логика понятна и предельно рациональна, условно ее можно охарактеризовать фразеологизмом «проехать зайцем». Она заключается в том, чтобы без рисков для себя дождаться, пока среди россиян будет достигнут коллективный иммунитет и эпидемия пойдет на спад. 

Кроме того, люди, которым хронические заболевания осложняют жизнь, чаще других имеют медотвод. Соответственно, быть сторонниками обязательной вакцинации им в некотором смысле легче: все страхи сограждан, настроенных против прививки (недоверие к вакцине, боязнь побочных эффектов), могут не так сильно тревожить тех, кого вакцинация не затронет. 

Еще одно объяснение, почему люди с осложняющими жизнь хроническими заболеваниями чаще остальных выступают за обязательную вакцинацию, – их бóльшая осведомленность в медицинских вопросах. Вынужденные жить с физическим недугом волей-неволей начинают разбираться в том, где и как искать информацию медицинского характера, каким источникам можно доверять, а каким нет. Возможно, среди таких хроников доля способных мыслить «статистически» по вопросам вакцинации гораздо выше, чем в среднем по выборке.

На отношение к идее обязательной вакцинации предсказуемо влияет, переболел человек коронавирусом или нет. Чаще положительно настроены те, кто не болел: среди них одобряющих обязательную вакцинацию на 9 п. п. больше, чем в общей выборке. Переболевшие же, напротив, чаще других негативно относятся к этой идее: среди них доля не одобряющих обязательную вакцинацию на 12 п. п. выше средней. Заниженное число поддерживающих эту меру среди тех, кто уже получил «природные» антитела от коронавируса, понятно как минимум с формальной точки зрения: официальный статус переболевшего ничем не отличается от статуса вакцинированного – и тем, и другим выдаются QR-коды, открыты доступы в общественные места и т. д. Зачем дублировать уже полученные привилегии, да еще и «экспериментальной» вакциной? Кроме того, переболевшие чаще непереболевших считают прививку более опасной, чем коронавирус, что тоже вполне предсказуемо: вирус им уже знаком, а значит, с ним меньше неопределенности, и, как следствие, тревоги.

Еще один фактор, который влияет на отношение к идее обязательной вакцинации, – наличие/отсутствие опыта принуждения к прививке. Среди лично столкнувшихся с принуждением процент противников обязательной вакцинации значительно (на 30 п. п.) выше среднего: 69%. Это очень значимое различие. Объяснить его нетрудно, ведь принуждать приходится именно тех, кто по каким-то причинам прививаться не хочет. Положительно относящиеся к идее обязательной вакцинации, надо полагать, уже «укололись», соответственно принуждение в принципе не могло их коснуться.

Но все-таки 30 п. п. – довольно большая разница, и она требует дополнительных разъяснений. Можно предположить, что столь высокий показатель связан не только с тем, что среди столкнувшихся с принуждением априори больше противников вакцинации, но и с тем, что сама процедура принуждения могла негативно повлиять на мнение по этом вопросу. Принимая во внимание многочисленные сообщения о принуждении к вакцинации под угрозой увольнения, комментировать которые были вынуждены пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков и президент России Владимир Путин, можно с большой долей вероятности утверждать, что просвещение по вопросам вакцины, как и разъяснения ее достоинств/недостатков, не являлись главными аргументами в «мотивировании» работников. Кроме того, помимо унизительности принуждения самого по себе, возможно, имели место и организационные сбои: сжатые сроки требуемой вакцинации, отсутствие доступных прививочных пунктов около работы и т. д. Среди тех, кто слышал о принуждении от знакомых, ситуация аналогичная: неодобрение идеи обязательной вакцинации в этой группе выше, нежели среди тех, кто о таких случаях от знакомых не слышал.

Отношение к вакцинации зависит и от источников информации, которыми пользуется респондент. В аудитории традиционных СМИ положительно относятся к возможности обязательного вакцинирования 61%, что на 14 п. п. выше среднего показателя; в интернет-аудитории – 34%, что на 13 п. п. ниже среднего. Скорее всего, это объясняется тем, что поиск информации в интернете требует большей проактивности от пользователя: если последний испытывает сомнения касательно какого-то вопроса, он начинает искать подтверждающие его позицию аргументы в Сети (и чаще всего их находит). Гораздо сложнее искать или отбирать информацию в традиционных СМИ, где повестка касательно вакцины так или иначе определена и безальтернативна: вакцинироваться необходимо всем, кто не имеет противопоказаний. Поэтому неудивительно, что пользователи традиционных СМИ чаще других относятся к идее обязательной вакцинации положительно. Скорее всего, у них нет и потребности в поиске информации на эту тему, транслируемая позиция их вполне устраивает, кажется убедительной.

Тезис о том, что ищущие информацию, то есть использующие разные источники, реже остальных положительно относятся к идее обязательной вакцинации, подтверждается и распределением ответов на вопрос о доступности информации о прививке. Среди тех, кому найти информацию для принятия решения о прививке трудно, значительно меньше одобряющих обязательную вакцинацию (40%), среди тех, кому информацию найти легко, – 60%. Но нужно учитывать, что к поиску информации прибегают именно те, кого не устраивает общедоступная, мейнстримная позиция, а значит, противников вакцинации среди них изначально больше.

Респондентам, которые сказали, что им не хватает информации для принятия взвешенного решения о вакцинации, был задан открытый вопрос о том, какая именно информация им требуется. Самый частый ответ: данные исследований, сведения о вакцинах, противопоказаниях и побочных эффектах (12% назвали информацию именно такого рода), причем тем, для кого основным источником новостей является интернет, не хватает такой информации в два раза чаще, чем аудитории традиционных СМИ (17% против 8%). Еще 9% сказали, что им не хватает широкой агитации, «пропаганды», рекламы вакцин. И тут ситуация обратная: потребители традиционных СМИ говорят об этом в два раза чаще, чем те, кто черпает информацию из интернета (12% против 6%). Это еще раз подтверждает гипотезу о том, что пользователи интернета в большей степени ориентированы на поиск релевантной информации, в то время как аудитория традиционных СМИ скорее пассивно потребляет контент, который ей транслируется, именно поэтому считая, что пропаганда эффективнее всего влияет на принятие каких бы то ни было решений, в том числе – о вакцинации («надо по телевидению, везде и всюду, и даже в больницах писать, наглядная агитация чтобы была»).

Важный фактор, влияющий на отношение к идее обязательной вакцинации, – оценка эффективности этой меры в борьбе с коронавирусом. Те, кто считают, что прививочная кампания позволит остановить эпидемию в стране, в полтора раза чаще относятся к ней положительно. И, наоборот, среди тех, кто полагает, что массовая вакцинация не остановит эпидемию, одобряющих принуждение к прививке более чем в два раза меньше, чем в среднем по выборке.

Важно отметить, что сторонники и противники массовой вакцинации радикально расходятся в оценках ситуации с коронавирусом. Среди первых доля полагающих, что эпидемия усиливается, составляет 61% (это на 12 п. п. выше среднего показателя), среди вторых широко распространено мнение, что ситуация не меняется (36%, на 9 п. п. выше среднего по выборке).

Также сторонники и противники обязательной вакцинации совершенно по-разному трактуют позицию врачей в отношении необходимости прививаться. Среди первых завышена доля полагающих, что и врачи преимущественно – сторонники вакцинирования (их доля – 61%, что на 18 п. п. выше среднего по выборке), а среди вторых гораздо больше полагающих, что среди врачей преобладают противники этой медицинской процедуры.

Создается впечатление, что эти две группы – сторонники и противники идеи обязательной вакцинации – не просто придерживаются разных позиций, но формируют две почти не пересекающиеся реальности. В своей парадигме и те, и другие действуют вполне рационально и последовательно. Расхождения здесь обусловлены не политическими воззрениями и не идеологической позицией в отношении пользы или вреда прививок, а желанием принять наиболее рациональное решение для себя в ситуации неопределенности, исходя из состояния своего здоровья и своих представлений о том, насколько все плохо с эпидемиологической обстановкой.

Судя по всему, правильной (и с методической, и с гуманистической точки зрения) была бы регулярная работа с общественным мнением по этому вопросу. Для солидаризации позиций в отношении вакцинации россияне должны находиться в едином информационном поле, оперировать одним и тем же понятийным аппаратом, обладать одинаковым видением эпидемиологической обстановки. Однако достижение этой цели требует по меньшей мере времени, а коронавирус невозможно приостановить – люди умирают каждый день. Возможно, в сложившихся обстоятельствах обязательная вакцинация – единственный выход из сложной эпидемиологической ситуации.

________________

Источник данных

Общероссийский телефонный опрос населения 18 лет и старше. Сроки проведения опроса: 8–11 октября 2021 года. Объем выборки – 1503 респондента. Статистическая погрешность не превышает 3,1%.