Обзор Проекта коронаФОМ № 55

Государство никогда серьезно и системно не пыталось помогать малому бизнесу, ограничиваясь в лучшем случае провозглашением намерения «не кошмарить». Это достаточно распространенная точка зрения среди предпринимателей, поэтому вопрос, почему в условиях объективного стихийного бедствия государство не оказало им ту помощь, на которую они рассчитывали, был воспринят ими как риторический. Он был задан более чем 100 участникам исследования «Краш-тест малого бизнеса», и по результатам ответов было выделено несколько гипотез. Одно из убеждений предпринимателей заключается в том, что органы государственного управления смотрят в основном в сторону системообразующих предприятий, крупных налогоплательщиков, а малый бизнес «для них – мелкие пешки». Некоторые сетуют на отсутствие в России культуры малого предпринимательства и взаимодействия с ним, и это только подпитывает частое мнение, что все бизнесмены – жулики. Еще одна проблема – в слишком большой дистанции между государством и малым бизнесом, а «сытый голодного не разумеет». «Они – на другой планете, далеко, мы, похоже, на разных совсем языках разговариваем. Или просто они не хотят этого видеть, надеются, может, все рассосется само собой каким-то образом», – говорит арендодатель офисных помещений из Йошкар-Олы. Собрав ответы информантов, авторы исследования подытожили фразой одного из них. Гипотез много, но результат один: «XXI век… весь мир надеется на государство, а в России как надеялись на Господа Бога, так и надеются».

Статья о фундаментальных проблемах в отношениях государства и бизнеса

До четверти дохода тратят на кредитные платежи 47% заемщиков, что примерно соответствует предыдущему, допандемическому, замеру в феврале и несколько ниже значения годичной давности (52%). Таковы результаты опроса ФОМ. От четверти до половины доходов уходит на выплату кредитов у 29% должников (этот показатель существенно не изменился). Более половины доходов тратят 17% заемщиков, что несколько выше, чем год назад (13%). Такие изменения могут свидетельствовать о некотором росте тяжести кредитного бремени за прошедший год. Однако то, что они находятся на грани статистической погрешности, по мнению аналитиков компании, означает, что сопровождавшее пандемию снижение доходов пока не привело к серьезному ухудшению ситуации.

Наиболее затратной, как и следовало ожидать, является выплата самых больших по сумме кредитов, ипотечных: 30% от имеющих ипотеку тратят на платежи более половины дохода. На втором месте по финансовой нагрузке – оплата кредитов семьями, в которых у кого-то есть задолженность по кредитной карте, среди них 28% тратят более половины доходов по всем семейным кредитным выплатам. Именно данная категория плательщиков – самая уязвимая. В менее сложной ситуации оказываются плательщики потребительских кредитов. Среди них у 15% на выплаты уходит более половины дохода, еще у 25% – от четверти до половины.

Не сталкивались с проблемами выплаты кредитов, по их словам, 56% заемщиков. Каждый четвертый (25%) испытывал трудности один-два раза. Только каждый шестой заемщик (18%), судя по всему, постоянно сталкивается с такими трудностями (три раза и чаще за последние полгода). Эти пропорции существенно не меняются с лета прошлого года.

Анализ данных о кредитной нагрузке на семейные доходы до начала пандемии и в августе

Многие эксперты и представители власти пытались в начале пандемии напугать людей. Зачем и к чему это привело, объясняет психолог, профессор РАН, заведующий лабораторией социальной и экономической психологии Института психологии РАН Тимофей Нестик. Он напоминает, что общество вошло в пандемию с многолетним опытом алармизма в отношении изменения климата. Даже в феврале, когда уже было известно о коронавирусе, в СМИ активно обсуждалась тема климатической катастрофы. Эксперты и СМИ старались достучаться до скептиков и равнодушных, громче бить в набат, пугали заголовками типа «Ученые предрекли климатическую катастрофу» или «Придет убийственная жара». Экологическая катастрофа действительно происходит, говорит психолог, но даже если напугать людей, они не станут думать о долгосрочных последствиях, наоборот, горизонт планирования станет еще короче. Ставка на алармизм сыграла с нами злую шутку в период пандемии. По мнению Тимофея Нестика, многим экспертам, представителям власти казалось, что очень важно напугать людей, в частности, чтобы легитимировать жесткие меры. Уже к марту каждый третий заголовок в СМИ был о рисках пандемии. «Получилось так же, как и с информационной кампанией по поводу изменения климата: когда у людей возникает тревога, но они не видят возможности повлиять на ситуацию, испытывают чувство беспомощности, у них возникает когнитивный диссонанс, противоречие, которое разрешается через преуменьшение риска и его последствий. И вместо соблюдения санитарно-эпидемиологических требований мы получаем обратный эффект, ковид-диссидентство», – объясняет профессор РАН.

Интервью с Тимофеем Нестиком о причинах расцвета конспирологических теорий и об ошибках кампании по информированию населения

Пандемия сопровождается ростом популярности видеолекций самой разной тематики. Специалисты по русской словесности рассказывают истории из жизни литературных классиков и о том, как общество воспринимало их произведения. Семейные психологи – о пользе домашних животных и о том, как людям изначально пришло в голову заводить питомцев. А люди с большим опытом дистанционной работы дают советы, как комфортно устроиться на «удаленке». Например, если в квартире один стол на все случаи жизни, эксперты рекомендуют разделить все процессы, в которых необходим этот предмет мебели. В рабочее время – держать на нем ноутбук и все необходимое для выполнения задач. А в обеденный перерыв – все убрать, а сам стол передвинуть в другую часть комнаты. Это, по мнению бывалых, означает «трансформацию» стола и переключение с работы на отдых, а умение провести четкую границу между трудовой деятельностью и личной жизнью – важнейший навык «удаленщика».

Дайджест о видеолекциях времен пандемии